К осени 1943 года Красная Армия вела наступление по всей линии фронта. После Курской дуги немецкая военная машина больше не диктовала свою волю — она отвечала на удары. Но противник оставался силён, хитёр и цеплялся за каждый рубеж. Главным таким рубежом стал Днепр.

В немецкой доктрине это был «Ostwall», Восточный Вал. Неприступная водная преграда, которая, по замыслу Гитлера и Манштейна, должна была остановить советское наступление, дать вермахту передышку и стабилизировать фронт. Форсировать такую реку, под огнём, казалось почти невыполнимой задачей.

Так были захвачены два плацдарма в районе Киева: один южнее, у Великого Букрина, и один севернее, у села Лютеж. Именно здесь и началась одна из ключевых и драматичных операций Великой Отечественной войны.

Дважды, в октябре, советские войска пытались прорвать здесь немецкую оборону. И дважды несли тяжёлые потери.

Проблема Букрина была в географии. Это был настоящий «мешок». Плацдарм находился в низине, а немцы занимали господствующие высоты, превратив их в неприступную крепость. Каждый метр простреливался артиллерией и пулемётами. Стало ясно: дальнейшие попытки прорыва здесь означали огромные потери в личном составе.

Ситуация была патовая. А время поджимало. Приближалась 26-я годовщина Октябрьской революции. Ставка требовала от командующего фронтом Николая Фёдоровича Ватутина освободить Киев. Это была не просто символическая дата. Взятие «матери городов русских» имело колоссальное политическое и моральное значение.

Нужен был новый план. И Ватутин его нашёл.

План был очень дерзким: оставить на Букринском плацдарме имитацию бурной деятельности, а главные ударные силы — всю 3-ю гвардейскую танковую армию и артиллерийские корпуса прорыва — тайно перебросить на север, на крошечный Лютежский плацдарм.

Это была сложнейшая задача. Переместить тысячи танков, «самоходок», орудий и десятки тысяч солдат на 150 километров вдоль линии фронта, прямо под носом у немецкой авиаразведки.

Именно здесь проявилось полководческое мастерство Ватутина и высочайшая организация его штаба.

Операция по переброске стала примером успешной «маскировки»:

Манштейн и немецкое командование «купились». Они ждали главного удара по-прежнему с Букрина и держали там свои основные танковые резервы. Они не заметили, как у них под носом, на Лютежском плацдарме, собирается мощный бронированный кулак.

Крошечный Лютежский плацдарм (всего 10 км по фронту и 6 в глубину) удерживали советские бойцы. 75-я гвардейская и 240-я стрелковые дивизии неделями отбивали атаки, укрепившись на позициях. Они обеспечили тот «крючок», за который теперь ухватился весь фронт.

1 ноября, точно по плану, армия с Букринского плацдарма снова пошла в «атаку». Это был отвлекающий удар. Манштейн окончательно уверился, что бои идут здесь, и проигнорировал наращивание сил на севере.

А утром 3 ноября 1943 года началось мощное наступление.

После 40-минутной артиллерийской подготовки, в которой участвовало более 2000 орудий и миномётов, оборона противника на Лютежском плацдарме была прорвана. В 10:30 утра в прорыв пошли танки.

Здесь советские солдаты показали всё, на что способны. Войска 38-й армии (генерал Москаленко) и 60-й армии (генерал Черняховский) проламывали одну линию обороны за другой. Немцы, прикрывавшие Киев с севера, имели три мощных, эшелонированных рубежа. Но это их не спасло.

К исходу дня 240-я стрелковая дивизия уже вела бой в пригороде Киева — Пуще-Водице. Немцы в панике бросали в бой резервы, включая части 20-й моторизованной дивизии, но было поздно.

Главной задачей танковых армий был не лобовой штурм самого Киева, а глубокий охват. 4 ноября в бой вступила 3-я гвардейская танковая армия Рыбалко и 1-й гвардейский кавалерийский корпус. Они не пошли в город, а выдвинулись на юго-запад, перерезая главную артерию — шоссе Киев-Житомир.

Тем временем 237-я стрелковая дивизия нанесла ещё один удар — форсировала Днепр южнее Киева, у острова Козачий. Немецкий гарнизон Киева (части 7-го армейского корпуса) оказался в оперативном окружении.

Немцы поняли, что это катастрофа. Утром 5 ноября они начали спешный отход из города. Удержать его было уже невозможно. Советские войска взламывали оборону с севера, а пути отхода на запад и юг были перерезаны.

Праздничные сводки омрачались состоянием Киева. Город был сильно разрушен. Отступая, немцы оставили после себя значительные разрушения.

Но военная операция на этом не закончилась. 7 ноября советские войска взяли Фастов. 13 ноября был освобождён Житомир.

Немецкое командование было дезориентировано. Они бросили в контратаку срочно переброшенные танковые дивизии (включая 7-ю, 8-ю и новую 25-ю). Под Фастовом разгорелись ожесточённые встречные бои. Как позже признавали немецкие мемуаристы, 25-я танковая дивизия была здесь практически полностью разгромлена, потеряв почти всю технику.

Потери в таких операциях всегда велики. Советские источники, стремясь оценить масштаб разгрома, докладывали о тысячах уничтоженных солдат противника и сотнях танков. Даже если эти цифры отражали скорее накал боёв, чем точный подсчёт, факт остаётся фактом: немецкая оборона на Днепре рухнула.

Это был успех советского военного искусства, оплаченный героизмом и кровью простого солдата, который форсировал Днепр, и мастерством генерала Ватутина, сумевшего переиграть немецкую разведку.

Понравилось - поставь лайк и напиши комментарий! Это поможет продвижению статьи!

Подписывайся на премиум и читай дополнительные статьи!

Поддержать автора и посодействовать покупке нового компьютера