Белорусский вокзал. СССР, 1971. Режиссер Андрей Смирнов. Сценарист Вадим Трунин. Актеры: Алексей Глазырин, Евгений Леонов, Анатолий Папанов, Всеволод Сафонов, Нина Ургант, Любовь Соколова, Маргарита Терехова и др. 28,3 млн. зрителей за первый год демонстрации.

Режиссер Андрей Смирнов поставил семь полнометражных игровых фильмов, из которых только один – «Белорусский вокзал» – вошел в тысячу самых кассовых советских кинолент.

История создания «Белорусского вокзала» довольно драматична. Сначала этот фильм должна была ставить Лариса Шепитько. Однако ее режиссерское видение сценария Вадима Трунина не нашло официальной поддержки, а на компромиссы она идти не хотела.

В конце-концов эту картину о встрече фронтовиков, проводивших в последний путь своего фронтового друга, поставил Андрей Смирнов.

«Белорусский вокзал» – давно уже стала классикой отечественного киноискусства. Классикой стала и песня Булата Окуджавы из этого фильма…

Алексей Глазырин (1922-1971), Евгений Леонов (1926-1994), Анатолий Папанов (1922-1987) и Всеволод Сафонов (1926-1992) сыграли своих героев психологически убедительно и достоверно.

В год выхода в прокат драма «Белорусский вокзал» была тепло встречена и зрителями, и прессой.

«Художники сделали самое трудное в искусстве – властно повели нас, зрителей, за собой, за своими мыслями и чувствами, познакомили нас на экране с людьми, которых мы полюбили и в существование которых поверили. Раскрыли перед нами душу этих людей, их психологию, их жизненный опыт, нравственную силу фронтового братства. И что особенно важно – раскрыли эту силу не как что-то оставшееся там, в прошлом, а как силу существующую, действующую сейчас, имеющую влияние на наши сегодняшние дела и поступки», – писал о «Белорусском вокзале» Константин Симонов (Симонов, 1972: 16).

Однако даже широчайший положительный общественный резонанс «Белорусского вокзала» не помешал кинематографическим идеологам буквально разгромить следующую картину Андрея Смирнова – любовную драму «Осень»...

Да, сегодня может казаться, что «Белорусский вокзал» сразу был признан – и властью, и публикой, но на самом деле путь фильма к экрану был довольно тернист.

В 1981 году я брал интервью у Андрея Смирнова (Федоров, 1981), в котором он много рассказывал (к сожалению, по разным причинам это не вошло в опубликованный в результате текст) о том, как создавался «Белорусский вокзал», с какими цензурными трудностями он столкнулся, и почему Госкино не стало посылать уже принятый к прокату фильм на крупные международные фестивали…

О причинах этой начальственной настороженности хорошо написала киновед Елена Прохорова: «Главной … претензией цензуры к фильму была излишняя реали­стичность картины. Ветераны–победители оказывались неустроен­ными, тон фильма — минорным, сама мирная советская жизнь — не слишком оптимистичной; неопределенный жанр фильма определили как «киноповесть». Картину сдавали Госкино под Новый год Решение было отложено: никто не хотел брать на себя ответственность до про­смотра «наверху». По легенде, от полки фильм спас Леонид Брежнев, расчувствовавшись от песни Окуджавы» (Прохорова, 2012: 284).

Актриса Ия Саввина (1936–2011) отметила в журнале «Искусство кино», что «о каждом из героев «Белорусского вокзала» «можно писать отдельно, много, подробно. Но не хочется лишать себя иллюзии, что нет актеров в фильме, а есть люди, которых необходимо встретить сегодня, завтра, хотя бы через год. Потому и не писала рецензию, чтобы профессиональным рассудочным анализом фильма не разрушить самое дорогое, что осталось после него — чувство моей человеческой сопричастности с теми, кто создал эту картину. Они разбудили «опыт сердца» и во мне, зрителе, и хочется ответить им любовью и признательностью» (Саввина, 1971: 51).

В первый постсоветский год кинокритик Елена Стишова писала об этом фильме Андрея Смирнова так: «Белорусский вокзал» с его документальным финалом — это боль прощания с этой верой в предчувствии ее конца. Двадцать лет назад, в момент выхода фильма, даже продвинутое диссидентское воображение вряд ли могло вычитать в фильме тот метасюжет, который сегодня очевиден. То, что на исходе 60–х дало импульс картине, в начале 90–х проявилось в качестве ее сокровенной внутренней темы. Импульс — жесточайший идейный кризис в ситуации после подавления Пражской весны. Тема — рефлексия идеалиста–шестидесятника на фоне духовного поражения. Сейчас, на трезвую постперестроечную голову, явственно видно то, что тогда не осознавалось и не артикулировалось, но носилось в воздухе. Видно отчаяние. Иначе финальная сцена встречи фронтовиков не звучала бы заклинанием. Но именно так — с надрывом — и должны были переживать поражение последние представители русского идеализма. Искренняя вера, мощная этика, и безбрежная душевность, и всемирная отзывчивость, упование на «разумное, доброе, вечное». Но — ни тактики борьбы, ни техники компромисса. Зато какая красота жеста! Это же целая эстетика. … И никакой сшибки поколений, никакой проблемы недостойных детей — вся эта ходячая пошлость была приписана фильму его интерпретаторами. Подать сюжет таким и только таким образом, лишить его художественной задачи и вывести на уровень конъюнктуры было выгодно вездесущему режиму, и он это делал устами добровольцев» (Стишова, 1992).

Любопытно, что мнения сегодняшних зрителей «Белорусский вокзал» жестко разделил на «за» и «против».

«За»: «Фильм великий. Ни стрельбы, ни ран. Но настолько он пронизан войной и судьбой поколения, которое эту войну выиграло. Это был самый любимый фильм о войне моей бабушки – ветерана этой страшной войны» (Катя).

«Против»: «Не люблю этот фильм, который мне кажется лицемерным и претенциозным, с нагнетанием конфликтов и противоречий на пустом месте. Для придания фильму динамики и остроты были придуманы искусственные, утрированные ситуации, призванные продемонстрировать героизм и благородство старшего поколения и ущербность молодого. Это создаёт впечатление предвзятости и примитивности. В жизни так не бывает: в каждом поколении есть очень разные представители. Песня в исполнении Нины Ургант звучит слишком пафосно и фальшиво, в полном соответствии с пропагандистскими установками того времени» (Зритель).

Киновед Александр Федоров